|
С древних времён преступление было наказуемо. В наши дни мало что изменилось: есть преступление, есть наказание. Только само наказание стало более мягким: не отрубают руки ворам, не отрезают языки клеветникам, не вздёргивают на виселицах убийц… Как ни печально звучит статистика, но она свидетельствует о том, что армия преступников увеличилась по сравнению с прошлым годом на пятьдесят тысяч.
Хочется обратить внимание не на преступников, а на тех людей, которые должны нести службу в местах не столь отдалённых. Кто они? Как живут?
Какими мотивами руководствуются люди, поступая на службу в Уголовно-исполнительную систему России?
Семейные династии играют немаловажную роль в штатном расписании колоний, которые расположены в самой глубочайшей глубинке. Рядом с колонией режимный посёлок, в котором живут коренные жители, заезжие долго не задерживаются. Все службы: детский сад, медпункт, аптека, школа, клуб (хорошо, если есть таковой), магазины (хорошо, если их два) под крылом колонии. Её начальник – некоронованный король, которому дозволено всё. Он вершит судьбы людей, повелевает и «заказывает музыку».
Всё взрослое население несёт службу, занимая разные должности в зависимости от милости хозяина. Образование, деловые и личные качества в расчёт не берутся. Хочется добавить, что учёбным процессом коренные жители утруждают себя не шибко. Заканчивают заочно близлежащие техникумы: диплом в кармане, звёзды на погонах, а там уж каким боком к начальнику подойдёшь. Уезжают в город, что-то меняют в своей жизни единицы. На смену отцам и матерям приходят сыновья и дочери.
Высшее начальство спокойно созерцает на кадровую политику в колониях. Ведь недалёкий, неграмотный человек не будет жаловаться на беспорядки, на вседозволенность начальства, а значит и головной боли меньше. А если какой жалобщик и найдётся, то его быстро на место поставят, а ещё лучше – уволят. В таких режимных посёлках процветает пьянство и разврат, ходить на службу в лёгком подпитии – норма жизни. Что же делать простому служащему, если пример высшее руководство подаёт?
А «оно», это руководство приезжает из областей под прикрытием очередной проверки отдохнуть, попить, поесть, порезвиться с молодухами в баньке, пополнить свой семейный бюджет. Какая уж тут проверка?! Разве, что «неугодных» пугнуть! Всё это делается на глазах у подчинённых. Проверяющие, в званиях подполковников и полковников, бравируют перед окружающими всеми человеческими пороками: пьянством, развязностью, развратом, взяточничеством. Колония тратит до двадцати тысяч рублей на одного проверяющего в год, выписывая липовые премии офицерам. Попробуй не накорми и не ублажи такого! Тебе же хуже будет! Иногда офицеры вносят в общий котёл свои личные деньги для нужд проверяющего. А зарплата и у офицера со стажем не столь велика, что уж говорить о рядовом составе. Оклад далёк от тех одиннадцати тысяч в месяц, на которые указывает статистика, беря среднемесячную зарплату по стране.
В середине 90-х годов начальники колоний без зазрения совести крутили деньги, перечисленные на зарплаты сотрудникам, в банках. Сами жировали: покупали дорогие машины, мебель, ездили на курорты, а служащие колоний выживали. Некоторые не выдерживали…
Изредка колонии пополняются кадровыми офицерами. Руководство всё же вливает свежую струю в застоявшиеся ряды уголовно-исполнительной системы, присылая на службу в глубинку неугодных, провинившихся, уволившихся из действующей армии офицеров, не достигших предельного пенсионного возраст по каким-либо причинам.
Они приезжают с семьями, иногда одни, жёны не всегда хотят ехать за мужем в «ссылку» из города. Если в такой посёлок попадают образованные умные люди, они живут очень обособленно: дом, работа. Перед ними всегда стоит цель: изменить свою жизнь к лучшему, а значит – уехать. Они не участвуют в увеселительной жизни местного общества и тут же становятся изгоями: им завидуют, их побаиваются, их стараются унизить и оскорбить.
Есть ещё одна категория служащих, которые идут в колонию работать или служить потому, что просто некуда больше идти, а жить нужно. В стране существуют множество захудалых районов, не обеспечивающих население рабочими местами и одна-две колонии на всю округу, где всегда «кадровая текучка». Иногда люди ездят за восемьдесят километров, чтобы заработать несчастные пять-семь тысяч рублей, готовые уйти при первой же возможности.
|
